Печать
Категория: События
Просмотров: 3007

21 мая 2016 года для участников Благотворительного интеллектуального марафона, проведённого Институтом Непрерывного Профессионального Образования в Москве на базе Городской библиотеки № 171, профессор С. В. Чернов прочитал открытую лекцию «Парадоксы гениальности».

Лекция основывалась на результатах многолетних исследований автора, посвящённых разработке проблемы гениальности, которая относится к кругу фундаментальных проблем, интерес к которой устойчиво сохранялся на протяжении всей истории человеческого рода. И это не случайно, поскольку именно гениальность прокладывает новые творческие пути для жизни, для культуры, для человека. Духовные искания человека отмечены печатью вечности, и потому во всех эпохах и у всех народов находились и всегда будут находиться люди, задающиеся вопросами: "Кто мы? Откуда? Куда теперь идём?"

Лекцию слушали научные сотрудники и педагоги, аспиранты и студенты научных и образовательных организаций города Москвы, а также учащиеся московских школ

 

Парадоксы гениальности

Как показывает история философии, гениальность — это такое понятие, которому невозможно дать логически законченное определение; разработка проблемы гениальности обогащает наше видение этой проблемы, заставляет исследователя постоянно вносить коррективы в исходные положения и, соответственно, видоизменять понятийный аппарат. В гениальности мы видим проявление сверхсознания, где собственно сверхсознание есть то же сознание, но сознание высшего уровня, высшего качества, высшей степени своей функциональности. Отсюда мы выводим следующие понятие гениальности. Гениальность есть особое в своей функциональности ни с чем несравнимое, само-по-себе существующее, само-по-себе проявляющееся системно-целостное свойство-состояние ума, сознания и творческих сил (творческости) человека.

В свою очередь, исследование гениальности есть тот путь к перевороту в понимании природы человека, о котором писал выдающийся отечественный (советский) философ, психолог, антрополог Б. Ф. Поршнев: «В науках о человеке должен произойти переворот, который можно сравнить лишь с копернианской революцией». Вместе с тем, при разработке проблемы гениальности вопросов возникает больше, чем находится ответов на них. Этому есть несколько причин.

Первая причина. Гениальность — это не обычное понятие, которому можно дать логически законченное определение, гениальность — это неисчерпаемый объект философской рефлексии, в который философия и науки о человеке вдумываются без конца, раскрывая его с новых сторон, в новой терминологии, обнаруживая в нём всё новое и новое содержание.

Вторая причина. В философской и научной литературе имеется множество разночтений в определении специфики человеческих дарований, и возникают трудности в вычленении среди них лишь тех, которые собственно и относятся к гениальности. Несмотря на многовековую историю изучения человеческого гения, до сих пор отсутствуют однозначно определённые критерии гениальности.

Третья причина связана с исключительной сложностью исследования человеческого гения, поскольку творческая деятельность гениальных людей простирается в обширных пределах: от конкретных наук или искусств — до решения фундаментальных, предельных, конечных вопросов бытия и сознания, веры и познания, божественного и человеческого, которые определяют миросознание и самосознание многих поколений.

Четвёртая причина заключается в парадоксальности явления гениальности, на что обратил внимание ещё А. С. Пушкин («… и гений, парадоксов друг»). Остановимся на этом последнем более подробно.

Парадокс первый. В противовес утверждению Ч. Ломброзо (1863) о том, что «настоящие гении часто бывают сумасшедшими, ибо сама гениальность — явление ненормальное», мы утверждаем обратное. В соответствии с нашей концепцией о потенцированной в каждом человеке гениальности, представленной в нашей работе (Чернов С. В. Новый взгляд на природу гениальности, 2015), было показано, что именно гениальность является нормальным состоянием человека, и каждый мог бы проявиться как гений, если бы преодолел полосу препятствий: 1) меркантилизм в интересах; 2) практицизм в жизнедеятельности; 3) прагматизм в мышлении. Но для подавляющего большинства людей эти препятствия непреодолимы, поскольку именно меркантилизм, практицизм и прагматизм составляют основу физического существования человека и обеспечивают самосохранение человеческого индивида.

Предваряя критические замечания о том, что лишённый инстинкта самосохранения человек просто не смог бы просуществовать в этом мире, ответим следующее. Когда то в самом начале своего сотворения человек был причастен вечности. Гений помнит об этом, поэтому в своей творческой жизни он выступает как творец воспоминаний о вечности, и эта память служит опорой в его делах и одновременно охраняет его существование, но только до той поры, пока гений не отклонится от назначенного ему пути или не изменит своему идеалу. «Идеал, — пишет Лев Толстой, — только тогда идеал, когда осуществление его возможно только в идее, в мысли, когда он представляется достижимым только в бесконечности, и когда поэтому возможность приближения к нему — бесконечна. Если бы идеал не только мог быть достигнут, но мы могли бы представить его осуществление, он перестал бы быть идеалом». А идеал как раз и является тем хрупким, но крепчайшим мостом, который связывает человека с вечностью. Проявившийся гений, в отличие от всех остальных людей, живущих рядом с ним, проживает sub specie aeternitates (лат. — с точки зрения вечности), а задача самосохранения не относится к числу тех задач, которые гениальный человек решает на своём творческом пути. Гениальность — это тот идеальный рубеж, тот идеал, к которому человек стремится на пути восстановления человечности, частично, но не безвозвратно утерянной после вкушения запретного плода в райском саду (Быт. 3:1-7).

Парадокс второй. Многих из тех людей, которых мы привыкли считать «гениями», мы не сможем более называть таковыми, и, напротив, к числу гениев, в истинном смысле этого слова, нужно будет причислить тех людей, гений которых остаётся скрытым, невидимым, не проявленным, а лучше сказать, — не опознанным ни современниками, ни потомками. Все люди рождаются уникальными и эта уникальность каждого рождённого «по образу и подобию» есть ни что иное, — как потенцированная гениальность. Но подавляющее большинство людей имеют высочайшую способность к адаптации, способность к усреднению, способность к растворению в массах, а свою потенцированную гениальность реализуют лишь те люди, которые такой способностью не обладают. Таким образом, проявившееся гении — это самые малоспособные из всех рождающихся человеческих существ — они менее всего способны к усреднению и к деуникализации своей индивидуальности.

Парадокс третий. В современных условиях, когда предельно ускоряются темпы общественного развития, когда в предельно короткие сроки происходят глубокие изменения в социальной и культурной среде, когда, казалось бы, по максимуму востребованы творческие решения, абсолютными лидерами в разработке которых являются именно гениальные люди, эти люди всё более интенсивно выдавливаются обществом, тем обществом, которое отравлено масс-культурой и насквозь пропитано массовым сознанием в основе которого лежит инстинкт потребительства. «…мы, — пишет Оноре де Бальзак, — никогда не понимали людей, одарённых творческой силой, оттого что они всегда вступали в дисгармонию с нашей цивилизацией».

Гений создаёт поток творческой энергии, находящий своё выражение в творческих идеях, но чаще проходят десятилетия, а порой и века, прежде чем эти идеи найдут своё понимание и признание. Культурная среда общества, которая является главным источником его развития, не может существовать без творческих гениальных идей, но при их вбрасывании в духовно-интеллектуальную ноосферу, именно общество выступает тем мощным и необоримым тормозом для жизни гениальных идей. Личность гения не способна растворяться в массах, гений не способен разделять меркантильные интересы толпы, он очень далёк от того, чтобы следовать нормам рационального практицизма и потому массы выталкивают гения на периферию общественных отношений и тем самым надолго лишают себя возможности пользоваться плодами его трудов. «В истории, — пишет В. Гирш, — постоянно повторяется тот факт, что новые идеи, особенно если они возникают внезапно и сильно уклоняются от общепринятого, обыденного, всегда должны выдерживать суровую борьбу. Они в большинстве случаев вызывают бурю негодования; …как раз те идеи, которые впоследствии оказались более плодотворными, вначале встречали наибольшее сопротивление».

Было бы неверно думать, что современному обществу не нужны гении. Они ему нужны. Но нужны не «аристократы духа», созидающие смыслы и ценности духовной культуры, а «демократические гении» (термины Н. А. Бердяева), выдающийся потенциал и деятельность которых, по мнению толпы, должны быть направлены исключительно на усовершенствование «золотого тельца», т. е. на прогресс цивилизации, обеспечивающей благосостояние и жизненные удобства обывателя.

Общество, которое интенсивно выталкивает культурных, духовных и интеллектуальных лидеров и тем самым плодит однообразную серость, которая, в свою очередь, порождает духовную тьму, вряд ли может рассчитывать на своё светлое будущее. Очень верно замечает И. И. Гарин: «Без высокой культуры невозможна сильная экономика, ибо с пещерным сознанием можно строить только пещерное общество. Одна из важнейших причин нынешнего кризиса — многолетнее «выпалывание» плодоносящих культур и торжество сорняка. Требуется кардинальный пересмотр отношения к человеческой сокровенности, субъективности, к вестничеству,… ибо, как выясняется между количеством хлеба и стихами Малларме… существует отнюдь не мистическая связь». В исторической реальности хорошо известны цивилизации, которые распадались в прах, понижая планки культурного, духовного и нравственного созидания.

Парадокс четвёртый. История знает многих выдающихся людей: мыслителей и учёных, поэтов и живописцев, правителей и государственных деятелей, изобретателей и промышленников, политиков и военачальников, роль которых в общечеловеческой истории и развитии цивилизации можно считать одним из важнейших определяющих факторов. Однако возникает вопрос, кого из этих людей можно, а кого нельзя причислить к «республике гениев»?

В последнее время к категории «гениев» стали совершенно безосновательно относить кого угодно: монархов и правителей, военачальников и захватчиков, политических деятелей и бизнесменов, удачливых прагматиков и даже авантюристов всех мастей. К примеру, в списке «Ста гениев современности», опубликованном консалтинговой компанией Synectics (рейтинг сформирован на основе опроса четырёх тысяч человек, проведённого летом 2007 года в Великобритании), первую строчку занимает Альберт Хоффман (химик, Швейцария) — изобретатель сильнейшего наркотического вещества ЛСД, а третью — биржевой спекулянт Джордж Сорос (миллиардер, США). Наряду с несомненно талантливыми людьми, например Авраам Ноам Хомский (философ, лингвист, США), Стивен Хокинг (физик, Великобритания), в этот список включён также международный террорист Осама бин Ладен (Саудовская Аравия). Понятно, что этот и подобные ему списки есть ни что иное как заведомое искажение действительности, поскольку при составлении этого списка и ему подобных, человек объявляется «гениальным» без определения каких либо критериев и принципов, при этом учитывается лишь публичная известность человека. Мы здесь не имеем возможности обсуждать вопрос о причинах существования подобной индустрии подлогов и вопрос о том кому это выгодно, отметим лишь, что подобные подлоги не только дискредитируют науку и саму практику человеческого познания, но и наносят смертельные удары по основам человеческой нравственности и действуют исключительно разрушающе на духовную культуру современного человека.

Современные подходы к проблеме одарённости и гениальности, несмотря на наличие множества направлений, в конечном итоге разворачиваются под флагом, высоко поднятым американской психологией, опирающейся на философию прагматизма, и обозначенным Анной Анастази следующим образом: «Самое широкое и наиболее объективное определение гениальности предполагает, что гений — это человек, который в любой области деятельности способен показать результаты, значительно превышающие средние показатели. <…> Роллер, акробат, завоевавший мировую известность, или знаменитый шеф-повар с полным правом могут получить титул гения и заслужить много большее признание, чем посредственный деятель науки или художник. Но для того, чтобы их гениальность была признана, их достижения должны быть неизмеримо более значительными, чем во втором случае». Этим прагматическим подходом к проблеме «одарённость–гениальность», молчаливо признаваемым современном культурным сообществом, и объясняется отсутствие серьёзных достижений в познании человеческого гения, как в современной психологии, так и в современной философской традиции.

Многолетний труд автора по разработке проблемы гениальности и исследованию человеческого гения заставляют его стоять в этом отношении на позициях прямо противоположным принципам прагматизма. Учитывая духовно-созидательный характер человеческого гения, мы не можем относить к числу гениев правителей и политиков, вся «гениальность» которых сводится к невероятно развитой способности использовать технологии искажения истины, а также промышленников и бизнесменов, главной целью которых является отнюдь не служение великому делу духовного преображения рода человеческого, а получение максимально возможных прибылей для личной выгоды. Надо сказать, что автор не одинок в высказанной здесь точке зрения, которую разделяли многие выдающиеся представители интеллектуальной элиты. Вне всякого сомнения, прав был Артур Шопенгауэр, когда писал: «…сравнивать людей пользы с людьми гения — это всё равно, что сравнивать кирпичи с бриллиантами». А вот что по этому поводу мы читаем у Стендаля: «Охотно допускаю, что тысяча промышленников, зарабатывающих каждый по сто тысяч экю, не теряя при этом честности, увеличивает могущество Франции; но эти господа принесли пользу обществу в результате того, что получили личную выгоду. Это славные и честные люди, которых я очень уважаю… Но тщетно я пытаюсь найти в их деятельности что нибудь достойное восхищения».

Продолжая развивать сказанное, мы также не можем относить к числу гениев и «великих» завоевателей: Александра Македонского, Наполеона Бонапарта, Адольфа Гитлера и других подобных исторических личностей, поскольку они не созидали, а разрушали то, что создавалось человечеством веками. К числу гениальных людей мы не будем относить ни монархов, ни правителей, ни военачальников, ни захватчиков, ни политических деятелей, ни промышленников, ни удачливых финансистов, то есть тех людей, вся деятельность которых проистекает из личных, примитивных по сути интересов и амбиций, но приобретающих порой «вселенские» масштабы.

Гениев следует искать только среди таких людей, которые в результате своего личного труда, имеющего характер свободной творческой деятельности, создают качественно новые, оригинальные и непреходящие (в историческом смысле) творения, направленные на созидание (но не на разрушение), и всей жизнью, деятельностью и личным примером обеспечивают духовное становление человека и духовное преображение человеческого рода. Причём, творчество гениальных людей протекает не в угоду, а всегда вопреки каким либо меркантильным интересам, а с точки зрения окружающих гения людей его творческие изыскания могут объявляться не только бесполезными, но даже и вредными.

Надо понимать, что человек, добившийся значительных результатов на каком либо поприще и ориентированный на достижение своих личных и зачастую сугубо прагматических целей и меркантильных интересов, не может считаться гением. Только лишь достижение значительных результатов или наличие всеобщей общественной известности отнюдь не являются критериями гениальности. Поэтому одной из важнейших задач настоящего исследования является разработка однозначного и строго определённого критерия гениальности, о чём подробно будет сказано в соответствующем месте настоящего исследования.

Парадокс пятый. Проявление гения в истории человеческого рода уместно будет сравнить с появлением простых чисел в натуральном числовом ряду, закон следования которых так и не удалось раскрыть даже таким выдающимся математикам как Евклид, Ферма, Эйлер, Гаусс, Риман и др. Процесс разложения числа на множители называется факторизацией. В свою очередь, общенаучный принцип детерминизма предполагает, что любая вещь, явление, процесс может быть представлен системой факторов, которая раскрывает закономерности соответствующего объекта познания и определяет причинно-следственные связи. На протяжении всей истории человеческого познания к проблеме гениальности обращались многие выдающиеся умы: Гераклит и Сократ, Платон и Плотин, Леонардо да Винчи и Фрэнсис Бэкон, И. Гёте и Фр. Шиллер, И. Кант и Ф. Шеллинг, А. Шопенгауэр и Фр. Ницше, М. Нордау и В. Гирш, О. Вейнингер и Э. Кречмер, Н. А. Бердяев и А. Ф. Лосев, И. П. Павлов и В. П. Эфроимсон, но до сих пор пока ещё никому не удалось представить такую систему факторов, которая бы полно, предельно определённо и однозначно представила гениальность с точки зрения причинно-следственных связей, которым, согласно принципу детерминизма, должно подчиняться любое наблюдаемое явление. Из этого последнего может вытекать следующий вывод: либо гениальности как таковой не существует, либо это явление не подчиняется принципу детерминизма, либо гениальность — это артефакт.

Однако, мы полагаем, что дело здесь в другом. А именно: сама гениальность детерминирует многие феномены и явления психической и духовной жизни человека и посему остаётся за пределами умозрения и сознания человека. Гениальность сама по себе является тем ключевым принципом, тем началом, тем сущим, которое определяет духовную жизнь человека в её индивидуальном и историческом становлении и развитии. Или говоря иначе, гениальность — это отнюдь не артефакт, а, напротив, — особый вид сущего, определяющего саму основу духовной жизни человека и обеспечивающего предельную творческую активность личности. Ту самую активность, которую мы наиболее ярко наблюдаем в процессе созидательного творческого труда.

Труд обычного человека, так же как и труд человека талантливого находят свою завершённость в актуальном настоящем, напротив, творческое наследие гениального человека, чаще становится востребованным только в будущем. Ни мыслеобразы, ни идеи, ни открытия, ни труды гения не умирают с физической кончиной своего носителя, а продолжают своё становление благодаря трудам многочисленных исследователей, продолжателей и последователей и приобретают характер вневременности. В этом раскрывается не только значение и роль гения в становлении и развитии духовной культуры, но и огромное воспитательное значение, которое гениальный человек и его творчество оказывают на людей, живущих после времени гения, даже когда эти люди не подозревают о существовании именно этого гениального человека, поскольку веер его мыслей, идей и свершений встраивается в здание духовной культуры нередко в неперсонифицированной, безымянной форме.

Г. В. Ф. Гегель, рассматривая вопросы духовного развития ребёнка, писал следующее: «Индивидуум должен подняться на такую степень развития, чтобы противопоставить себя всеобщему как в-себе-и-для-себя-сущему, готовому к устойчивому предмету, — должен постигнуть себя в своей собственной самостоятельности». В свою очередь, высшую форму развития собственной самостоятельности и индивидуальности можно наблюдать в личности гениального человека, который ставит перед собой великие цели и, несмотря на величайшие препятствия, добивается их реализации. «Только через осуществление великих целей человек обнаруживает великий характер, делающим его маяком для других». Исходя из этих посылок, можно утверждать, что изучая жизнь и творчество, характеры и мотивы, идеи и труды, цели и ценности конкретных гениальных людей, и, познавая особенности их уникальной по своей многомерности созидательной деятельности, любой причастный к этому человек приобщается к вечности, — нравственно, интеллектуально и духовно растёт.

Всё вышесказанное не только подтверждает актуальность разработки проблемы гениальности, но и определяет как теоретическую, так и практическую значимость разработки этой проблемы.

Выделенные здесь парадоксы в очередной раз указывают на наличие противоречий в самой человеческой природе, определяют необходимость их философского и научного разрешения и актуализируют проблематику исследования гениальности для целей постижения природы человека, его сущности и закономерностей творческой деятельности человека с использованием новых оригинальных подходов. Теоретическая значимость разработки проблемы гениальности заключается в постижении природы и сущности человека, в раскрытии закономерностей и механизмов его творческой деятельности. В свою очередь, разработка проблемы гениальности имеет огромное практическое значение (к сожалению ещё недостаточно осознанное) и, прежде всего, в рамках педагогической антропологии для построения теории и практики воспитания и развития творческой личности, как в процессе жизнедеятельности человека, так и в его образовательной и профессиональной деятельности.

Интегрально-личностный критерий гениальности

В ходе лекции Сергей Васильевич рассказал также о интегрально-личностном критерии гениальности, который был разработан автором в процессе многолетних исследований, долгих поисков, мучительных сомнений и непрекращающихся размышлений Такой критерий, который позволяет полно, определённо и однозначно идентифицировать проявленную гениальность конкретной личности. 

 Онтологическая сущность человека в её духовной эманации выражается в универсальных идеях любви, истины, красоты, которые абсолютно определяют творческую жизнь гениального человека. Поскольку гениальность есть вершинное состояние человеческого духа, в высших эманациях ума, сознания и творческости, постольку на своём творческом пути гений находится в вечном поиске благого, возвышенного и прекрасного (см. Табл. столбец 2), что в свою очередь, запечатлевается в его творческом наследии — в мыслеобразах, идеях, открытиях и трудах гениального человека. При этом, в своей творческой деятельности гений выступает как мыслитель, художник и творец в одном лице (см. Табл. столбец 3).

Большинство живущих на земле людей, даже декларативно признавая значимость идеалов благого, возвышенного и прекрасного, вместе с тем, погружаются в жизненный цикл конкурентной борьбы за экономическое процветание, материальное благополучие, карьерный рост и прочие «блага цивилизации». Тем самым человек ограничивает возможность своих дарований лишь развитием прилежания, сужает узкой специализацией возможности своего ума, не поднимается в своих творческих исканиях выше уровня рационального прагматизма и тем самым угнетает свою изначально потенцированную гениальность.

Творческая жизнь гения — это предельно осознанное бытие, а его творческий путь — это духовное преображение, непрерывное и непрекращающееся становление духа. Творческая жизнь гения во всей своей полноте (триединстве) творческого пути, творческой деятельности и творческого наследия формирует духовную культуру человека, сердцевиной которой выступают две универсальные триады: любовь + истина + красота; и, благое + возвышенное + прекрасное (см. Табл.). Эта универсальность вырывает творческую жизнь гения из того временнóго потока, в котором пребывают его современники.

 Таблица. Концептуальная модель проявления гениальности в творческой жизни человека 

1

2

3

Универсальные идеи, определяющие творческую жизнь гениального человека

Творческие устремления гениального человека (идеал совершенства)

Образ личности гения (творческий деятель)

Любовь

Благое

Творец

Истина

Возвышенное

Мыслитель

Красота

Прекрасное

Художник

Главные вопросы, которые обыкновенный человек задаёт себе и другим — «сколько?», «когда?» и «как?», — меньше всего волнуют гениального человека. Подобно любому ребёнку, гений постоянно вопрошает: «что есть это?», «почему это так?», «а можно ли как то иначе?». Если обыкновенный человек хватает или отторгает, утверждает или поучает, насаждает или разрушает, то гений — постоянно вопрошает, озаряет и созидает. Гений созидает в идеях любви, истины, и красоты и навечно запечатлевает эти идеи в своих творениях. Именно поэтому в своём творчестве каждый гениальный человек одерживает победу над неумолимым к другим людям временем, именно поэтому творения гения носят универсальный характер, именно поэтому духовно-нравственное отношение гения к человеку и миру по-настоящему человечно. 

Итак, интегрально-личностный критерий гениальности формулируется так. Если человек являет собой личностное триединство человечности, творческости и созидательно-творческого ума; если творческий путь человека представляет собой поиск благого, возвышенного и прекрасного, переживаемых им как трансцендентные реальности; если в своей творческой деятельности этот человек выступает как духовный созидатель (творец), как разведчик истины (мыслитель) и как выразитель красоты (художник) в одном лице, а его творческое наследие отмечено идеалом совершенства, выраженном в универсальных идеях любви, истины и красоты, то такой и только такой человек может носить имя Гения. Если же в личности человека не проявляются системные факторы человечности, творческости и созидательно-творческого ума; если творческие устремления человека не соответствуют показателям благого, возвышенного и прекрасного; если в своей творческой деятельности человек не выступает одновременно как художник, мыслитель и творец, а результаты его трудов не отмечены идеалом совершенства, то такой человек не может называться гением, даже если его достижения в какой либо сфере деятельности могут признаваться как исключительные.

 Источники:

Чернов С. В. Идеи к разработке проблемы гениальности. Монография // Научные труды Института Непрерывного Профессионального Образования. М.: Издательство Института Непрерывного Профессионального Образования. 2016. № 7. С.7-96.

Чернов С. В. Новый взгляд на природу гениальности // Психология и психотехника. 2015. № 2. С.159-174.

Чернов С. В. Книга о гениальности. Т.1. Человеческий гений: Природа. Сущность. Становление. Воронеж-М.: Издательство Института духовной культуры, 2010. 562 с.

После лекции проф. С. В. Чернов ответил на многочисленные вопросы слушателей, многие из которых перетекали в общую дискуссию, в частности вопрос о том, можно ли в связи с представленным критерием гениальности присваивать имя Гения таким людям, как например, Альберт Эйнштейн или Иосиф Виссарионович Сталин...

Автор подписал 

и с огромным удовольствием подарил свою Книгу о гениальности самому юному из участников открытой лекции - Яковлевой Диане:

 Яковлева Диана поделилась своими мыслями по поводу открытой лекции:

"Сегодня был великолепный день! Нас встретил очень интересный человек, знаменитый профессор Сергей Васильевич Чернов. Я была готова к довольно скучным лекциям, но эта меня поразила. Сергей Васильевич очень понятным языком рассказал о гениальности, это была очень захватывающая лекции! Мне очень интересны какие-либо темы, связанные с психологией, но так глубоко я ещё не погружалась в эту тему. Я узнала много нового, например, что у каждого человека есть гениальность, но не все выбирают любимое дело и выполняют своё предназначение, чтобы раскрыть свой творческий дар; большинство людей не стремятся к этому и постепенно утрачивают свою гениальность, а среди гениев остаются лишь единицы. Также я узнала, что все люди делятся на три типа: созидатели, разрушители и нейтралы. Лектор утверждал, что "мы не сможем понять человека, если не раскроем тайну его гениальности". Профессор называл и пояснял интересные термины и приводил многочисленные примеры творческой жизни гениальных людей: Леонардо да Винчи и Михаила  Васильевича Ломоносова, Оноре де Бальзака и Александра Сергеевича Грибоедова, Николая Ивановича Лобачевского и Дмитрия Ивановича Менделеева... Этот человек не только профессор и ректор Института, но и автор многих статей и книг, посвящённых проблеме гениальности".